khimie.ru

Хотя Аристотель не был последовательным материалистом, ему удалось приблизиться к решению проблемы, на которую не обратили внимания или не смогли решить его предшественники — атомисты. В труде «О возникновении и уничтожении» Аристотель выдвинул принципиально новое диалектическое положение: возникновение новь,1х веществ сопровождается изменением качеств. Тем самым он значительно углубил представление о процессе соединения, рассмотрев образование при этом качественно иных веществ. Важность данного вывода для развития естественнонаучных знаний можно продемонстрировать на следующем примере. Из ржавчины, образующейся на железной руде, можно получить железо. Железо снова может превратиться в ржавчину. Свойства железа и ржавчины сильно различаются. Но как объяснить это различие? И почему железо превращается в ржавчину, хотя возможен и обратный процесс? Велика заслуга Аристотеля в разработке подхода к объяснению особенностей протекания этих превращений. Но многостадийный механизм реакции ржавления железа удалось удовлетворительно объяснить лишь в XX в. на основе современных представлений об атомном строении материи. Тем не менее, объяснения протекания различных превращений веществ, данные Аристотелем, стимулировали появление новых подходов к анализу этой проблемы. Достижения Аристотеля и других натурфилософов создали базу для новых представлений о процессе взаимодействия веществ, особенно о том, что смесь веществ образует качественно но­вую субстанцию — «миксис».

Аристотель критиковал умозаключения натурфилософов — предшественников, которым не удалось найти удовлетворительного объяснения природы «возникновения» и «уничтожения» веществ. Философы — предшественники Аристоте­ля, которые предполагали существование единой «первичной материи» — воды, огня или воздуха,— волей-неволей должны были приписывать похожие качества всем веществам, возникающим из одного первоэлемента. Другие же философы, допускавшие существование нескольких первичных элементов, могли объяснить возникновение и превращение веществ тем, что «разные первичные элементы соединяются и разъединяются». Однако эти теории не объясняли причины возникновения качественно новых соединений. При изменении предложенных Платоном гипотетических площадей (треугольников, квадратов и др.) также не возникало ничего нового, кроме новых фигур.

Аристотель довольно благожелательно относился к атомистическим представлениям: «Демокрит же и Левкипп признали фигуры и с помощью них объясняют качественное изменение и возникновение: возникновение и уничтожение — их разъединением и соединением, а качественное изменение — их порядком и положением… Вообще от малой примеси оно меняется и принимает совершенно иной вид при смещении одной. Ведь трагедия и комедия составляются из одних и тех же букв». Это замечание представляется еще более значительным, если учесть, что Аристотель признавал существование не только атомов, но и «пустоты» (пустого пространства). Он считал, что простейшие частицы обладают бесконечной делимостью, могут беспредельно распадаться и вновь возникать. В книге «О возникновении и уничтожении» Аристотель утверждал, что атомисты дают лишь поверхностные объяснения качественных изменений веществ.

Аристотель пытался объединить процессы соединения и взаимодействия веществ качественно новым понятием «кон­тинуум». До него это не удалось ни одному философу. Разумеется, Аристотель не мог объяснить эти явления на уровне современных понятий. Однако он дал логическое решение проблемы. Для него «каждое чувственно воспринимаемое тело делимо и неделимо в каждой точке», так как «делимо оно потенциально, а неделимо, напротив, в реальности». Это диалектическое умозаключение сразу не оказало непосредственного влияния на развитие естественнонаучных знаний, но в дальнейшем оно приблизило исследователей к разгадке природы соединения веществ. Существенным вкладом Аристотеля было рассмотрение им соединения веществ не просто как их смеси, а как «тела», обладающего новыми, лишь ему присущими качествами. При этом вещества, вступившие в такое соединение, теряют свои индивидуальные качества.

Однако эту мысль о полной потере индивидуальности трудно было понять, поскольку уже в древности знали, что, например, железо может выделяться из оксида в своем прежнем виде. Эмпедокл предполагал, что сложные вещества «так должны были бы смешиваться, как если бы… были совершенно тонко растерты, размолоты в порошок и смешаны друг с другом так, что нельзя отделить вручную одну частицу смеси от другой».

Для Аристотеля такое объяснение, как и истолкование образования новых веществ с новыми свойствами в рамках атомистических представлений, было недостаточным. Он считал, что при смешении должно происходить «равное распределение» взаимодействующих «тел». Поэтому и при образовании «соединения… входящая в него часть воды должна оставаться водой». Более отчетливо об этом говорится в приводимом далее отрывке: «Когда что-нибудь соединяется друг с другом, все содержимое смешанного становится единым. Но это происходит не так, как будто вещи собирают в кучу, а так, как образуются слоги. Слог представляет собой иное качество, чем его элементы — буквы…».