khimie.ru

Однажды в декабре 1968 г. в помещение одного из сельских полицейских участков ворвался разъяренный крестьянин. Долго и путанно рассказывал он о происшествии, суть которого сводилась к тому, что накануне вечером в него дважды стреляли. В темноте различить злоумышленника он не смог, но подозревает, что это дело рук его старого заклятого врага. Доставил он в участок и вещественные доказательства. На его пальто и шапке можно было насчитать тринадцать мелких круглых отверстий. Получалось, что только каким-то чудом сам посетитель остался невредим. Он отвел полицейского на место происшествия и указал на направление выстрелов. При осмотре этого места удалось найти одну-единственную дробинку. «Трофеи» были, конечно, невелики, но ничего другого на грязной деревенской улице они отыскать не смогли. Показания пострадавшего, как полагается, занесли в книгу происшествий, а одежду отправили на экспертизу.

Обычная экспертиза простреленной одежды должна включать ответы на вопросы о том, из какого оружия и с какого расстояния сделаны выстрелы. Однако, согласно заключению экспертизы, в данном случае выстрелов вообще не производилось. Этот вывод основывался на следующих соображениях. Пуля и дробинки имеют в полете большую скорость и, попадая в мягкий материал, испытывают торможение под действием очень большой силы трения; в результате выделяется много тепла. Если одежда пробита выстрелом, то вокруг дырки волокна должны иметь обгорелый или оплавленный вид. А на одежде, отправленной на экспертизу, по краям всех дырок можно было разглядеть ровные, незатронутые огнем текстильные волокна. Как выяснилось на снимках разрезанные, обожженные и разорванные волокна выглядят совершенно по-разному. Кроме того, дробинки должны были бы пробить в одежде ровные круглые отверстия, а те тринадцать дырок в одежде «жертвы» покушения по размеру были неодинаковы, и края отверстий отличались зигзагообразными очертаниями.

Изучив фотоснимки, сделанные с большим увеличением, установили что дырки в одежде были проделаны вручную и скорее всего с помощью ножниц. Если такое предположение правильно, то твердый материал — сплав из которого изготовлены ножницы — должен при резании оставить свои «следы» на текстильных волокнах, но с помощью оптического микроскопа металлические «следы» различить невозможно. Эксперт решил использовать электрограф. Если образец (в данном случае кусок одежды) пропитать раствором электролита (соли), погрузить в этот мокрый образец электроды, включить в цепь источник тока и анод присоединить к электролизеру, то частички металла, застрявшие в текстильных волокнах, начнут растворяться, а образующиеся при этом ионы устремятся в сторону катода, где они разряжаются и образуют слой металла. Поместив между двумя электродами толстый слой фильтровальной бумаги, можно собрать на этой бумаге, как на экране, слой металла. Всего через каких-нибудь две минуты станет заметно, что на бумаге проступают пятна, точно повторяющие металлический рисунок на образце. Чтобы добиться лучшего проявления пятен, бумагу надо обработать соответствующим реактивом. В случае, о котором идет речь, бумагу обработали диметилглиоксимом, после чего пятна приобрели ярко-красную окраску, что указывало на присутствие на одежде металлического никеля, хотя его количества на поверхности одежды были не более 1 мг. Форма пятен не оставила никаких сомнений в том, что ткань действительно была прорезана и «пробитые дробью» отверстия на самом деле были проделаны с помощью никелированных ножниц. Тот, кто хотел ввести суд в заблуждение и чужими руками свести счеты с противником, сам вынужден был занять скамью подсудимых за клевету.