khimie.ru

В 1894 году В. Оствальд сделал прогноз о будущем энергетики. Он не сомневался в победе топливных элементов. Сколько ждать? Десять лет, двадцать?.. Оствальду тогда было 40: надо полагать, он надеялся дожить до свершения своего предсказания. Однако электростанции на топливных элементах, да и то экспериментальные, начали строить недавно (об этом еще будет разговор), через восемь десятков лет после пророчества Оствальда.

Почему Оствальд ошибся? Что задержало приход ЭХГ в энергетику? Об этом выше уже говорилось. Добавим еще несколько соображений.

В тепловой машине благодаря Карно и многим другим ученым-термодинамикам в основном давно все понятно. Расчеты по тепловым машинам стали обычными инженерными задачами.

Не то электрохимический генератор. Тут все идет на молекулярном и электронном уровне. Даже и сейчас многие вопросы электрокатализа, теории пористых электродов и иного прочего до конца не ясны.

Еще одну версию незадачливости топливных элементов дал известный американский электрохимик Джон Бокрис. Он объясняет дело почти полувековым засильем в химической науке термодинамики. Термодинамический подход позволил В. Нернсту выявить теоретически все главные соблазны топливных элементов. Но та же термодинамика, полагает Бокрис, привела и к отсрочке их торжества.

Классическая термодинамика, как известно, в основном занимается процессами обратимыми. А в топливном элементе многие явления носят кинетический, явно необратимый характер. Вот, дескать, химики и инженеры, следующие термодинамическими дорожками (к тому же плохо связанные с физиками, которые могли бы им помочь), и терпели неудачу за неудачей.

Формула Нернста обещала одно (например, сжигание каменного угля в топливных элементах почти со 100-процентным кпд), а на деле получалось совсем иное, точнее, ничего не получалось.

Полвека, утверждает Бокрис, электрохимия пребывала в застое. И лишь в России задержка прогресса этой науки была менее ощутима. Там электрохимики были менее подвержены нернстовскому влиянию. Кроме того, здесь еще в начале 30-х годов сложилась и действовала сильная школа электрохимиков, которую создал академик А. Н. Фрумкин.

С Бокрисом можно спорить, можно и соглашаться. А можно дать еще одно объяснение, почему Оствальд допустил такой просчет. Просто он смотрел слишком далеко, непозволительно далеко вперед.

У нас в стране составлением годовых планов заняты миллионы, пятилетних − уже десятки тысяч, а если говорить о перспективных планах на 10-20 лет вперед − тут останутся уже лишь сотни человек. Еще более отдаленным будущим занимаются единицы.

Теперь об ошибках в прогнозе.

В годовых планах − это проценты. В пятилетних, если огрублять картину, десятки процентов разнобоя между ожидаемым и действительностью.

В перспективных же планах никто и не ждет точных соответствий. Тут уместны уже несколько вариантов: есть оценки пессимистические, оптимистические, средние.

Но если заглядывать на сто, может быть, даже двести лет?

Есть смельчаки, которые рассуждают о трехтысячном годе!

И такое, конечно, случается, но здесь уже речь идет о гипотезах. И все это оказывается где-то на грани фантастики.

Видимо, для серьезных прогнозов есть некий предельный срок. Не тут ли корень просчета Оствальда?